Двумя презентациями многостраничного фолианта «Всадник и другие» о «похождениях» рижского памятника Петру Первому и других достопримечательностей, с которыми его связала судьба, предприниматель Евгений Гомберг отметил выход своей новой книги. «При этом треть тиража была раскуплена сразу, ещё до представления книги публике, это 330 экземпляров», — заметил для LSM+ важную деталь автор.
Разумеется, многие воспринимают памятники, восстановление которых спонсировал господин Гомберг, неоднозначно. Потому что это Петр Первый, стоявший с начала прошлого века некоторое время на месте будущего Памятника Свободы. Памятник был эвакуирован, обнаружен, восстановлен, находился на хранении у Гомберга — сейчас он на лужайке у его особняка на юрмальском проспекте Дзинтару. Там же и статуя фельдмаршалу Барклаю де Толли, который был заново отлит в начале этого века (оригинал утерян) и поставлен на исторический постамент в парке на Эспланаде. Месяц назад и постамент фельдмаршалу, и статуя были демонтированы — постамент отправили в хранилище на улице Вароню, а изваяние, как собственность Гомберга, установлено рядом с Петром в Юрмале.
То есть многие считают, что это — тотемы имперской России. Гомберг с этим не спорит, считая, однако, что это наша история. «Не случайно первая часть моей книги именуется «Исторический роман»», — говорит господин Гомберг, делая отсылку к известной фразе из песни выдающегося барда Булата Окуджавы («Исторический роман сочинял я понемногу, / пробиваясь как в туман / от пролога к эпилогу».
Вторая часть богато иллюстрированного издания — «Возрождение всадника», часть третья — «…И другие» (тут рассказы о скульптурах выдающихся латвийских евреев — Марк Ротко, Соломон Михоэлс, памятник танго в честь Оскара Строка, — памятник Холокосту и т.д…).
Осмелимся вспомнить слова выдающегося литератора Андрея Левкина (с ним Гомберг, кстати, работал в научно-исследовательском институте ещё в в середине восьмидесятых годов), почти вся жизнь которого была связана с Ригой (здесь он родился и здесь же похоронен). В 1996-м, когда Рига была на перепутье времён, Андрей Викторович говорил о латвийской столице как о месте, где история, увы, не накапливается. «Всадник и другие» при любом раскладе — как раз отличный пример представленной нам накопившейся истории, частью которой мы все являемся.
В той же песне Булата Окуджавы есть строки: «Каждый слышит, как он дышит. / Как он дышит, так и пишет, / не стараясь угодить…»
«Так и я писал, не угождал никому», — сказал автор книги на первой презентации, состоявшейся в библиотеке имени Задорновых на улице Кришьяня Барона (библиотека в эти дни как раз отметила своё пятнадцатилетие).
«Не стараясь угодить — это эпиграф книги. Он относится не только к самой книге, он шире», — сообщил Евгений Яковлевич уже после презентаций.
На своей странице в фейсбуке автор написал: «Книга часто описывает чиновников в их настоящем, неприглядном виде. Знающие люди мне сказали: не стесняйся, латыши не любят своих чиновников. Но важно было не выйти из рамок корректности. Я много раз сверял текст с латышами, чтобы выдержать эту грань. Спрашиваю издателя книги Атиса Бауманиса, почему вы в выходных данных книги указываете только издательство, нет фамилии художницы, прекрасно оформившей книгу, редактора и других. Люди, — говорит, — побаиваются, что их будут связывать с этой книгой. Вспоминаю, как с полдороги сошел первый переводчик на латышский, тоже занервничал. Для меня это знак: книга попала в болевую точку. А боль надо изучать и лечить: здесь болит? А так? А если так?»
Книга посвящена автором его маме. А для понимания общего контекста, описываемого в роскошно изданной книге (серебряная обложка, боковины страниц в цвете патины, которая обычно появляется на старых памятниках) важно окончание предисловия от автора, которое он любезно разрешил LSM+ опубликовать.
«Я пишу книгу, когда в Европе уже два года бушует страшная, невообразимая, немыслимая в XXI веке война. Война, изменившая многое в мировоззрении миллионов, сквозь призму которой — и от этого невозможно избавиться — преломляются многие факты этой книги. Но нельзя забывать — изменились мы и наше восприятие, а не герои книги. Памятники — наше отражение. Не случайно зеркало — обложка этой книги».
Кстати, это ещё не всё. «Эта же книга на латышском сейчас в типографии, — сказал LSM+ господин Гомберг. — Выйдет в этом декабре».
