Евгений Мерман закончил Киевское художественное училище (1985-1987), в 1989-1990 учился в Киевской академии художеств. 1996-1998 годах — в школе изобразительных искусств в Нью-Йорке. На его счету персональные выставки в Тель-Авиве, Киеве, Тичино (Швейцария), Германии, Гонконге, а также первая премия на 33-м Kyoto Art Festival в Японии (2019).
«Почему такое название — NoWomenNoKids/Dead Sea Not Dead? Это даже не одно, а двойное название. Во-первых, оно связано с фильмом Люка Бессона “Леон”. И там есть такая фраза, когда он говорит: No women, no kids («Ни женщин, ни детей»). Это значит, что даже когда идёт брутальная война или разборки какие-то между мафией, то всегда есть правила, которые люди соблюдают. Люди соблюдают правила войны. Не убивают мирных людей, безоружных людей, не убивают женщин и детей. Даже у самых брутальных людей есть такое правило. Вторая часть названия — Dead Sea Not Dead («Мёртвое море не мертво») — это такая игра слов по поводу жизни и смерти».
Вообще, по словам художника, его новая рижская выставка плотно связана с известным изречением Memento more («Помни о смерти»). В основе его творчества лежит образ человеческого тела как места, где встречаются травма и память. В своих последних работах, созданных на Мёртвом море, он представляет тело как свидетельство присутствия и выживания. В творчестве Мермана тело становится местом, где встречаются насилие и память, где травма трансформируется в визуальный опыт, одновременно личный и коллективный.
Часть этой экспозиции уже была показана весной в Тель-Авиве. В широкоформатных работах видно много обнажённых женщин, а также символов смерти — например, скелет.
«Это как раз их серии No women, no kids. Я просто взял эти образы и немножко их соединил в эти скелеты. Со скелетами работали многие художники, это всегда такой образ, он вроде бы страшный, но иногда он показывает действительно хрупкость жизни. И то, что в результате хочешь идти вперёд. Поэтому здесь есть и работа “Серенада любви”. Я думаю, что всё на контрасте, как и в жизни нашей.
Мои работы не обрамлены, но можно сказать, что это живопись на холсте, хотя вообще здесь и очень много угля, мела, пигмента. И было решение их не обрамлять. Конечно, не проблема было сделать рамки, но захотелось их так оставить».
В рамках открытия выставки состоялась встреча с художником, а модератором беседы выступил историк и директор музея «Евреи в Латвии» Илья Ленский. Беседовали о том, как избежать превращения трагедии в эстетику и возможно ли это вообще? Может ли искусство стать местом диалога между разными травмами — историческим опытом евреев, войной в Украине, историями беженцев и жертв других конфликтов и т.д.
