● Это — авторская русская версия текста.
Авторську версію українською можна прочитати тут.
Tulkojums latviski pieejams šeit.
Вся жизнь Натальи крутится вокруг семьи — мамы и племянника. До «большой» войны она закончила одесский вуз и получила диплом журналиста, но по специальности не работала — помогала маме, которая торговала на рынке в Волчанске, городке в самом приграничье. Вся семья там и жила.
Сейчас Наталья поддерживает чистоту в одной из компаний в Елгаве и говорит, что ей и маме очень повезло оказаться именно среди этих людей. Но путь в этот город был очень непростым. Вспоминается украинская сказка «Беда научит», где герой — воробышек, преодолевая трудности, научился тому, что казалось, ему было и не под силу.
Свои в тылу врага, чужие у стен Кремля
«Я уехала первая из дома. В Россию, в разведку, понять, как можно вывезти маму и племянника из оккупации в Европу. Денег у нас много не было, и мне нужен был план — как уехать из Волчанска (Вовчанськ). Нам помогали несколько людей из России и Беларуси. Я увлекаюсь графическим рисунком и у нас был свой круг общения в разных странах. К этим людям, по сути, я и обратилась, когда разрабатывала план выезда из Украины через Россию в Европу. Они помогали и информацией, и деньгами. Встречали, селили у себя и передавали нас другим людям, — вспоминает она.
— Мы сменили несколько домов в России, пока смогли оказаться Латвии».
Мы не приводим полностью историю, и сохраняем инкогнито помогавших Наталье — они по-прежнему , в России и Беларуси.
Наталья всем этим людям очень благодарна, хотя с одной помощницей общение прекратила: «Так было сложно морально. Вы не представляете… Нас приняли буквально на несколько дней в Москве. Оттуда мы должны были уже двигаться к границе с Латвией. И вот все это время нам с мамой рассказывали, что все что происходит — это нормально и правильно. Украина — это не государство. Я лишь просила маму молчать, умоляла не реагировать. А когда нас повели гулять на Красную площадь, жалела, что у меня нет ничего серьезного с собой.
Идти под стенами Кремля и знать, что там, за ними, находится зачинщик войны — это было сверх моих сил.
Приехала в Латвию и заблокировала, удалила, где только можно, контакты этих конкретных людей».
На границе с Латвией был риск застрять в РФ. Наталья волновалась, что из-за отсутствия всех необходимых документов их не пропустят именно россияне:
«Маме пришлось со слезами на глазах умолять этих пограничников выпустить нас.
Выпустили. И мы, счастливые, что смогли выбраться, ступили на землю Латвии».
Наталья говорит, что их не интересовала жизнь во Франции, Германии или еще где-то, где социальные выплаты побольше: «Мне нужно было, чтобы мама как можно быстрее адаптировалась, специализировалась. У тебя стресс, ты на эмоциях, а тебе нужно привыкать к новой стране. Выбрали Латвию как раз потому что она казалось нам роднее и проще для адаптации. Окажись мы в Норвегии — и я даже не представляю, как мама там смогла бы жить, не понимая сходу, что происходит вокруг нее».
На вопрос «А если пожить у вас?» подруга-белоруска, которая тоже помогала семье Морозовых выбраться из России, ответила категорично:
«Не рассматривайте Беларусь даже тогда, когда больше ехать уже будет некуда».
Работа нашлась по пути на работу
Сейчас Наталья работает в известной в Латвии сети магазинов по продаже инструментов для леса и сада: «Cначала только мама здесь работала. Мы так распределили — я по приезду занимаюсь документами, всем, что касается оформления здесь в Латвии, а мама идет работать».
Работа нашлась сама по пути на работу, смеется Наталья. Это было в сентябре 2022 года. Ее мама Галина шла в Агентство занятости в Елгаве. На улице уточнила дорогу — как оказалось, у главного бухгалтера предприятия, куда как раз требовался работник: «Мама и пошла заниматься клинингом. Она такая коммуникабельная, типичный яркий экстраверт, легко сходится с людьми. Это заметили в компании и сказали, что, если бы был у нее [латышский] язык, взяли бы продавцом. А моей маме 63 года! И вот
знаете, мне кажется, в Латвии нет этой возрастной проблемы при трудоустройстве.
В соседнем супермаркете на кассе я вижу довольно возрастных сотрудников».
Кто хочет найти работу, тот ее найдет, уверена Наталья. Или, продолжает она — если наши украинцы не идут на работу потому что она не соответствует их ожиданиям: «Ну нужно же трезво смотреть на ситуацию! Кто тебя возьмет допустим ведущим менеджером если у тебя нет языка и нужно учитывать требования Евросоюза к укранским дипломам! А
чтобы выжить нужно браться за любую работу».
Квадратура хорошего отношения
Позже в компании произошли некоторые изменения, которые позволили приступить к работе и Наталье. Так мама и дочь стали работать вместе — наводили чистоту и орядок в офисах и сервисных мастерских компании. Позже, из-за здоровья, маме Натальи пришлось оставить работу. Теперь Наталья справляется одна. Спрашиваю про «площадь ответственности». Наталья слегка в недоумении: «Может, 300 квадратов… Я и не знаю. Там есть большой цех, торговый зал, второй этаж с админпомещениями… Прихожу на работу к 18:00, ухожу в 22:00. Бывает, что кто-то еще остается там в это время, а бывает, что я одна там. Работаю в будние дни, выходные — отдыхаю».
Я бы, пожалуй, боялась остаться одной в таком большом помещении так поздно. А Наталья смеется: «Темнота — последнее что меня испугает. Мама — да, боялась. А я — нет. Да и
после пережитого в Волчанске я уже мало чего боюсь. Войны чтобы не было, остальное — ерунда».
Коллектив прекрасный, говорит Наталья: «Настолько хороший, правда!. Слушаю других украинцев, их истории и думаю — как же нам с мамой повезло! Очень доброжелательный руководитель, все сотрудники стараются помочь. Дни рождения отмечают… Здесь уютно. Ты обычный уборщик, но от тебя не открещиваются. Мы так с мамой благодарны за такое отношение!» Да и зарплата, если учесть число рабочих часов и близость к дому — в целом хорошая, рассуждает девушка.
Продолжение следует
Мама не работает, так что о финансах заботится Наталья. Ее увлечение графическим дизайном давно перестало быть хобби и уже какое-то время приносит ей дополнительный доход. ««Был момент когда я работала для модельных, музыкальных агентств на азиатских рынках. Но прямо сейчас я на фриланс-бирже».
Время этому делу отводится ночное, после смены: «Прихожу домой и сажусь за графический планшет с ноутбуком. Дома тихо, все спят. В тишине работается хорошо, занимаюсь еще довольно долго. Потом спать, а на следующий день опять иду наводить чистоту на прилавках и в сервисном центре фирмы».
Наталья уверяет, что вся семья уже привыкла к Латвии. В Украину она немного опасалась бы сейчас ехать: «Еще и потому, что есть этот “синдром выжившего”. И тебя в этом обвиняют и высказывают это. Здесь появились знакомые, круг общения — там ты знаешь врача, там юриста, там — человека на рынке.
Мы уже немного другие, не такие, какими были в Украине, и так, как было раньше, уже не будет…»
Что точно планирует Наталья в ближайшее время — так это учить латышский язык. Пока что она в самом начале, язык пассивный: «Не говорю, но уже понимаю того, кто ко мне обращается. Это я сама, как могла учила. Вечерняя работа не дает возможности посещать бесплатные государственные языковые курсы. Думаю пойти на платные, освоить-то нужно. Хочу заняться углубленно — так будет легче и мне, и людям вокруг, открывается больше возможностей. Хотелось бы двигаться в сфере дизайна уже непосредственно здесь, хотя кто знает… Я открыта и к чему-то свосем новому».
