● Это — авторская русская версия текста.
Аўтарская версія па-беларуску — тут.
Tulkojums latviski pieejams šeit.
Но и пять лет спустя мы живём в другой реальности: тысячи жизней покалечены, сотни тысяч — в эмиграции, а режим всё так же стоит и даже научился чувствовать себя вольготнее под санкциями, не видя реальных угроз того, что он не сегодня, так завтра рухнет.
Режим и его «товар» — человеческие судьбы
Лукашенко, конечно, не случайно так быстро ухватился за тему переговоров по Украине. Его пресс-секретарь Наталья Эйсмонт поспешила заявить, что Минск готов стать площадкой для переговоров Зеленского и Путина. Для диктатора это — шанс снова показаться планете «миротворцем», «гарантом стабильности», а на самом деле — просто персоной, с которой хотя бы разговаривают. В этом и заключается главный секрет его живучести: белорусы его не выбирали, легитимности у него нет, но он умеет заставлять международное сообщество садиться с ним за один стол.
Политзаключённые — это его главный разменный ресурс. Не нефть, не газ, не союз с Москвой, а
именно человеческие судьбы. Для него это товар для бартера. Сегодня, условно говоря, выпустит тысячу, завтра посадит ещё две.
Ведь на самом деле политзаключённых куда больше — многие семьи предпочитают не афишировать аресты близких, чтобы не усугубить их положение. Страх — это воздух, которым дышит Беларусь. Любая внешняя сила должна понимать: освобождение 1300 человек не означает ни конца репрессий, ни смены вектора режима. Это всего лишь торг, попытка Лукашенко продлить своё правление и встрять в переговорный процесс. Его цель проста: удержать власть, чтобы потом передать её дальше, скорее всего, в руки своего клана. Вполне возможно, что он готовит «транзит» младшему сыну, Николаю. Судьба страны и народа его не волнует: белорусы для него — не нация, а покорные подданные, которых можно запугать и удерживать силой.
Поэтому и ждать, что режим рухнет завтра, наивно. Железные рукавицы силовиков держат общество намертво.
Мы — те, кто сбежали, прекрасно знаем: даже слово, даже лайк в соцсетях может стоить свободы. Внутри страны всё ещё тяжелее: страх стал нормой, а сопротивление требует нечеловеческой силы. И пока Лукашенко удаётся показывать Западу, что он «нужен» — хотя бы для переговоров, хотя бы для контроля границ, хотя бы как «меньшее зло» по сравнению с Путиным, — его диктатура будет жить.
Война — жестокая и бессмысленная — и иллюзия быстрых переговоров
Что же касается войны России против Украины, то и здесь наивно ждать быстрых чудес. Да, переговорный процесс — это шаг, и хорошо, что он начался. Но война не закончится завтра. Потому что дело не только в одном Путине.
Российская история — это бесконечный марш за «собирание земель». Имперское мышление вшито в ДНК российской государственности:
кто бы ни сидел в Кремле, там всегда будут грезить о расширении границ. Сегодня — Украина, завтра — кто-то ещё.
Трамп говорит, что украинцы фактически должны уступить: отказаться от Крыма, забыть о НАТО. Но разве можно уступать агрессору? Мы хорошо знаем этот опыт по Беларуси: дай палец диктатору — он откусит руку до локтя. Путин не остановится. Он всегда хочет большего. Поэтому украинцы не согласятся и правильно сделают. А значит, переговоры будут долгими и трудными. Обе стороны не готовы отказаться от принципиального.
* * *
Мы живём в очень тяжёлое время.
Кажется, что история остановилась и завязла где-то между прошлым и будущим.
Но жизнь идёт: дети украинских и белорусских беженцев ходят в латвийские школы, учат латышский, знакомятся с местными традициями. Их родители работают, строят здесь быт, вкладываются в будущее Латвии. Мы очень благодарны стране за то, что она нас приютила, что дала нам возможность жить без страха.
Режимы и войны всегда кажутся вечными, но в итоге, раньше или позже, всё проходит. Пока же нам остаётся одно: держаться вместе, поддерживать друг друга и верить, что однажды наши дети будут жить в свободных Минске и Киеве, а не в изгнании.
