Первый рижский концерт в честь великого эстонского композитора состоялся в день его юбилея, 11 сентября, на следующий день — повторный концерт. Наша публика любит медитативную музыку Арво Пярта, которая в буквальном смысле завораживает. На фоне сцены с надписью Arvo, оформленной специально для этого события художницей Моникой Корпа, звучало, пожалуй, самое известное произведение Пярта — Fratres. Однако специально для этого концерта было выбрано и камерное сочинение Pari Intervallo. Причём, оба произведения предложили в редко исполняемых аранжировках для виолончельного октета.
Рейнис Зариньш представил малоизвестную партиту, а также Für Alina, а вместе с Константином Патурским исполнил Pasakalia. Были исполнены и другие произведения Арво Пярта для фортепиано, струнных, духовых инструментов и… голоса. В концерте играли также Алексей Бахир (скрипка), Петерис Трасунс (альт) и Даце Залите-Зилберте (виолончель) и «Саввальский октет» (виолончелисты Диана Озолиня, Иева Упатниеце, Марета Прикуле, Даце Залите-Зилберте, Янис Ринкулис, Эмма Александра Бандениеце, Мартиньш Турсс и Айнарс Паукшенс), юная флейтистка Неллия Шавея и другие.
И это только предложение знатного юбилея, который празднуют весь год. В апреле этого года, как раз накануне Великой Пятницы и Пасхи, в этом же самом Hanzas perons в исполнении Латвийского Национального симфонического оркестра звучала Lamentate Пярта. И генеральную репетицию перед концертом посетил президент Латвии Эдгар Ринкевич.
«Броситься к инструменту и немного сыграть Пярта, потом что-то другое, более застывшее — в таком Пярте нет никакого смысла, — говорит пианист Рейнис Зариньш. — Сначала я должен спрятаться в себе, чтобы услышать этот тихий звук, а затем влюбиться в него. Я благодарен, что в этом году у меня была возможность провести много времени с музыкой Перта, и что могу отметить его девяностолетие двумя концертами, полностью посвящёнными его миру звуков. Сердечно благодарим мастера за всё, что он дал нам».
А кроме того, Рейнис сообщил, что на очень уважаемой мировой студии звукозаписи Ondine записал большой CD-диск музыки Пярта — Variations for the healing of Arinushka, он выйдет совсем скоро! Один трек можно послушать здесь.
За плечами девяностолетнего мэтра уникальная судьба. В 1980 году с семьёй он эмигрировал из СССР, сперва жил в Вене, в 1981 переехал в Западный Берлин. С 2010 года постоянно живёт в Эстонии, а потом поселился в деревне Лауласмаа, где открыл открылся Центр своего имени.
Счастлив тот, кто соприкасался с Пяртом наяву. Кстати, в 2005-м приезжал в Ригу, выступал перед студентами и преподавателями Музыкальной академии имени Язепа Витолса. А десять лет назад LSM+ побывал в Таллине на мировой премьере спектакля на музыку Пярта «Страсти по Адаму», режиссёром был недавно ушедший из жизни Боб Уилсон.
Восемь с лишним лет назад, в день своего семидесятилетия, уникальной музыкальной тайной с нами поделился великий скрипач Гидон Кремер, который в эти дни открывает фестиваль своего камерного оркестра Kremerata Baltica в «Дзинтари».
Напомним её. 1984 год. В Грузии был чудом снят на пленку выдающийся фильм Тенгиза Абуладзе «Покаяние», вошедший затем в историю мирового кинематографа. Фильм разрешили снимать только с личного разрешения первого секретаря Компартии Грузии Эдуарда Шеварднадзе, это был своеобразный акт покаяния грузинского народа за Сталина, Берию и годы репрессий. И сразу после съемок он был запрещен, пленку прятали в песке (так лучше сохраняется), копия была в сейфе Шеварднадзе. Через три года он вышел на экраны, и началась перестройка.
Так вот, в этой киноленте есть грузинский титр, который переводит на русский закадровый голос: «Музыка композиторов-классиков». И — ни одной фамилии. Конечно, вроде и так понятно, что в «Покаянии» звучат «Ода к радости» Бетховена, «Танец с саблями» Хачатуряна, итальянские авторы… Но в одной из кульминационных сцен звучит музыка… кого же? Тогда это было еще никому неизвестно, а вот Абуладзе знал.
Там есть сцена, когда родственники казненных и сосланных идут к бревнам — им сказали, что близкие на них могли вырезать свои имена. Много бревен, которые, как и человеческие судьбы, превращаются в опилки. И родственники ищут имена на них — может, кто живой? И рука благородной плачущей грузинки в лайковых перчатках ласкает имя на бревне — под музыку сочинения Арво Пярта Tabula Rasa.
Но тогда был 1984-й! К тому времени Арво Пярт уже жил в ФРГ. Разумеется, его музыка была под запретом, потому Абуладзе и написал тот странный титр без имен композиторов-классиков. Так что этот фильм — подвиг еще и музыкальный.
Да, а музыку ту исполнял как раз Гидон Кремер и его соратница Татьяна Гринденко…которые способствовали мировой славе великого эстонца?
